Александр Гущин

Темы: Интеграционные процессы и вопросы безопасности на постсоветском пространстве;  Перспективы ШОС и БРИКС как проектов; Украинский кризис.

Пресс-конференция организована в рамках проекта "Актуальные диалоги о новой интеграционной повестке Армении". Эти комментарии «из первых рук» журналисты Армении публикуют в своих СМИ при поддержке отдела по связям с общественностью Посольства Соединенных Штатов Америки в Армении.

Газета “Hetq”, www.hetq.am

Ответ – Ничего удивительного в этом нет. ЕАЭС – сугубо постсоветский проект, несмотря на то, что речь часто идет о возможном в перспективе присоединении к нему государств так называемого дальнего для России зарубежья. Это проект, идея которого была подана еще в 90-г. президентом Казахстана Н. Назарбаевым и концептуально развита президентом России В.В. Путиным в его предвыборной статье в «Известиях» в октябре 2011 года, связывает государства постсоветского пространства, он отличается  большим доминированием России. Безусловно, он предусматривает более высокую степень интеграции,  а для России является еще и геополитическим, когда без серьезной экономической выгоды для России в союз, например, входят страны с крайне слабой экономикой, такие как Киргизия, поддержание экономического положения которых в рамках  ЕАЭС во многом может  осуществляться только за счет России.

ШОС – скорее организация, в которой ключевое значение имеет взаимодействие России и Китая. Шанхайская организация сотрудничества занимается кооперацией, как в области безопасности, так и экономики. Но ни военным блоком, ни экономическим не является. Однако сегодня, я бы не разделил некоторых оценок, когда эксперты говорят о том, что вступление Индии и Пакистана в ШОС – это очередной виток в развитии организации. Скорее вступление стран с такими противоречиями и согласие КНР на вступление Индии в ШОС, указывают на то, что КНР добивалась, и будет добиваться своих целей в регионе, как в рамках, так и вне рамок ШОС, вне зависимости от судьбы этой организации. ШОС сегодня становится в большей степени переговорной площадкой.  Говорить же о каком-то стратегическом противостоянии Индии и Китая в Центральной Азии  пока не приходится. ШОС в некотором смысле размывается, в то время как КНР продолжает реализовывать свои глобальные проекты.

БРИКС – организация еще более широкая, чем ШОС. Она находится, по сути, только на этапе становления. Сегодня объем торговли между странами БРИКС не так велик в долевом отражении. Особенно это характерно для Китая. Россия во многом воспринимает БРИКС как альтернативу Западу, однако этого нельзя сказать о ее партнерах по БРИКС. Те же Бразилия и Индия одновременно с БРИКС активно налаживают отношения с США.  Вместе с тем, БРИКС в перспективе может, с точки зрения становления новой финансовой архитектоники мира, сыграть важную роль. Проекты - Новый банк развития (NDB) и Резервный валютный пул (CRA) очень интересны в этом плане, но опять же доминирующую роль в них будет играть КНР.  

Вопрос - Насколько реально в настоящее время предоставление безвизового режима Украине в случае, когда восточные границы страны не контролируются официальным Киевом, а на западе также становиться  неспокойно?

Ответ – Думаю, что о безвизовом режиме с ЕС пока Украине стоит не беспокоиться. Его не будет. И саммит Восточного партнерства в Риге о отчетливо показал, что введение безвизового режима европейцами не рассматривается, они будут всячески тормозить этот процесс, одновременно идя на определенные точечные льготы, с целью создания видимости соблюдения прежних решений о движении Украины в Европу. Не исключаю, что в отдаленной перспективе такой режим может быть введен, но это не дело одного - двух – ближайших лет. Для этого необходимо урегулирование на юго-востоке Украины и реформирование самой Украины, более стабильная ситуация в самой стране.  Важным индикатором будут решения экспертных комиссий по оценке возможности введения безвизового режима, которые будут работать на Украине.

Давид Степанян,  www.arminfo.am

Ответ – Смотря как оценивать этот проект – прежде всего политически или экономически. В России порой задают политический тон ЕАЭС. Как бы ни утверждали некоторые эксперты о примате экономической составляющей, спешка в приеме таких членов как Киргизия показывает, что Москва торопится, принимая в состав ЕАЭС членов, которые реально к этому не готовы. Кстати говоря, в самой Киргизии во внутриполитическом плане есть очень серьезные противоречия по вопросу о ЕАЭС.

Что касается экономики, то прошлый год показал, что среди членов ЕАЭС есть противоречия в вопросе проведения скоординированной таможенной политики в отношении третьих стран, особенно в условиях возникновения политических кризисов, подобных украинскому.
Еще один важный момент – негативная реакция в Казахстане и Беларуси по вопросу о введении единой валюты, когда было сделано все, чтобы показать, что инициатива преждевременна.

Можно привести еще много рисковых моментов. Они ни в коем случае не свидетельствуют о бесперспективности проекта. С 1 января на территории ЕАЭС признаются дипломы о высшем образовании, выданные в странах-членах. Граждане Казахстана, Белоруссии и Армении имеют право работать в РФ без патентов. Все это - плюсы.

ЕАЭС, безусловно, имеет ряд перспективных составляющих, но дело в том, что для его участников есть и рисковые моменты – это и достижение  увеличения товарооборота между странами  за счет роста импорта и падения экспорта - основной экспорт Казахстана направлен за пределы территории ЕАЭС, это усиление миграционных потоков, например из Кыргызстана. Серьезный вопрос для Армении – цены на внутреннем рынке и проблема транзита через Грузию. Кроме того, в большинстве стран ЕАЭС, плюс - минус высокий уровень коррупции, и элементов внеэкономической составляющей, что является безусловным тормозом интеграции и ставит вопрос о модернизации национальных экономических систем.

Вопрос - Армения и Азербайджан присоединились к ШОС в качестве партнеров по диалогу. Насколько велика вероятность диалога между Ереваном и Баку в рамках ШОС без упоминания вопроса Карабаха, и каковы его перспективы?

Ответ – Вопрос довольно сложный, но я не думаю, что сегодня есть альтернатива Минской группе. Запад, прежде всего США вряд ли отпустят регион и в том числе проблематику решения Карабахского конфликта на площадку ШОС, да и России, как мне кажется, это было бы не так выгодно. Баку, безусловно, хотелось бы этого, но мне представляется, что скорее на данном этапе это - элемент торга в  отношениях Азербайджана и Запада. США вряд ли захотят позволить Баку уйти более глубоко в сторону ШОС, да и сама организация, в случае интеграции  Армении и Азербайджана, будет представлять еще более рыхлую картину. На мой взгляд, альтернативы группе  по урегулированию сегодня нет, а такие объединения как ШОС вряд ли смогут предложить кардинально новые планы решения вопроса, которые бы устроили стороны.  

Вопрос – На прошедшем в Уфе совместном саммите БРИКС, ЕАЭС и ШОС президент Армении Серж Саргсян фактически пригласил эти организации принять участие в строительстве железной дороги Армения-Иран, призванной обеспечить выход стран ЕАЭС через Персидский залив в Индийский океан. Прокомментируйте перспективы данного проекта и возможное участие стран-членов этих трех организаций.

Ответ - Пока - это проект довольно отдаленного будущего. Изменение позиции главы РЖД В.Якунина (он сначала заявил о своем скепсисе, а потом смягчил свое мнение), показывает важную вещь, - что в политическом плане этот проект по-прежнему важен  для Москвы и урон его информационному имиджу она допускать не намерена. Однако первоначальное заявление свидетельствует о том, что проект не рассматривается как экономически выгодный. Думаю, что в условиях санкций России трудно инвестировать в такие проекты, которые тем более обусловлены политическими отношениями с Грузией как транзитной страной. Однако важна и позиция Ирана. Учитывая возможное потепление с США, не исключено, что Иран будет более активен в этом направлении. Однако пока вероятность такого потепления остается опять же в отдаленной перспективе, да и Москва будет противодействовать чрезмерной политической активности  Еревана на иранском направлении, что может дать ему большую свободу рук.

Для России важно сохранение Армении в орбите своего влияния. Однако кроме Армении на данном этапе реализация проекта в экономическом смысле практически мало кому нужна и нереалистична. Хотя Россия и не прячет этот проект далеко, а оставляет как возможный инструмент на будущее, прекрасно понимая его политическое значение.

Вопрос – Российская политика на постсоветском пространстве, в частности в отношении Армении, продолжает опираться на участие России в обеспечение безопасности стран-партнеров. Не пришло ли время заменить приоритеты внешней политики  совместными экономическими проектами?

Ответ – Я не вижу здесь противоречия. Одно другому не помеха. Задача России заключается в том, чтобы уметь, сочетая мягкую силу, эффективный менеджмент, уважительное отношение к партнерам и где нужно жесткость в отстаивании своих интересов добиться стабильности в регионе и обеспечить наиболее комфортное нахождение Армении в ЕАЭС как для самой Армении, так и для всех его членов.

Последние события в Ереване показали, что по некоторым из этих направлений есть еще, мягко говоря, резервы. Иметь большие доли в энергетике, других отраслях – это еще не значит уметь качественно ими управлять. В случае изменения ситуации в лучшую сторону в этом отношении мы не дадим шанса  конкурентам вытеснить нас, в том числе и западным, а тем более у нас самих не будет соблазна искать проблему там, где ее нет. Я имею в виду подозрения в серьезном внешнем влиянии в последних событиях на проспекте Баграмяна.

Армен Минасян, www.panorama.am

Ответ – В том, что страны его операторы, (а это страны так называемой Новой Европы – Польша, а также скандинавская  Швеция, в то время как страны Старой Европы скорее выступали в роли наблюдателей) не смогли реализовать тот глобальный замысел, который имелся первоначально. Одним из негативных факторов стало то, что к проекту подошли по единым лекалам, не вполне представляя, с одной стороны, различия среди стран – участниц Восточного партнерства, а с другой - то сопротивление, которое может оказать Россия (что было наглядно продемонстрировано на примере украинского кризиса). Рижский саммит 2015 г. показал, что тот формат проекта, который был ранее, исчерпал себя. Однако сама идея продолжает жить и будет реализовываться иными, более точечными и тонкими средствами. Сегодня, очевидно, что страны участницы очень далеки друг от друга в реализации проекта, наиболее далеко продвинулась Молдавия, но в целом, в том виде, в каком он задумывался, он потерпел неудачу. Однако говорить о полном провале нельзя. За это время были сделаны важные шаги в идеологической, если так можно сказать области – финансирования стажировок, гранты, программы развития отдельных учреждений культуры и науки, что очень важно в контексте мягкой силы, того направления, в котором Запад пока может дать России большую фору.

Вопрос – Насколько актуально на данный момент Содружество Независимых Государств?

Ответ – СНГ давно умерло как полноценное интеграционное объединение, на его пространстве существует много других более важных и тематических проектов, экономических, военно-политических, даже глобальных, таких как ШОС.

Перспектив у СНГ как у организации практически нет, думаю, что это уже история, не более чем площадка для обсуждения вопросов. Однако пока она еще важна, неслучайно, Украина, несмотря на все разговоры, так и не вышла из СНГ, из зоны свободной торговли, так как в этом случае потери для нее будут очевидны. Однако с точки зрения развития организации СНГ как проект окончательно потерял темп и перспективы. Серьезные интеграционные инициативы выдвигаются, и будут выдвигаться в других форматах.

Вопрос – Каким Вам видится будущее ЕАЭС в контексте противостояния России и Запада?

Ответ – Будущее довольно туманно. Безусловно, для эффективного развития ЕАЭС необходима отмена санкций, снятие политической напряженности между Россий и прежде всего ЕС, работа над созданием из ЕАЭС важного элемента транзита между Европой и Азией, для чего нужна серьезная инфраструктура. В противном случае, если речь пойдет о проекте от Мурманска до Шанхая, судьба ЕАЭС - быть придатком КНР, а не реальным мостом между Европой и Азией. В случае урегулирования отношений с Западом Россия в контексте ЕАЭС сможет реализовывать концепцию балансирования между Западом и Пекином, обеспечив себе наибольшие выгоды от трансконтинентальной торговли, в том числе с задействованием и северного морского пути. В таком случае идеи, которые были выражены известными политологами и экспертами Крастевым  и Леонардом  о сопряжении ЕАЭС  и ЕС могут быть реализованы. Но во многом пока это фантом, как по причине разницы в политических и экономических системах, механизмах принятия решений, так и по причине напряженных отношений России и Запада.

Гагик Багдасарян, www.newsarmenia.am

Ответ - Кардинальных изменений не будет, активно брать на себя первую роль в борьбе с ИГИЛ Иран не будет. Сегодня Иран будет вести довольно мягкую политику, санкции еще не сняты, кроме того у него острое противостояние с саудитами и Израилем. Однако потом Иран будет все более активно вести себя, в случае отмены санкций и его интересы будут распространяться очень широко, что может, кстати, и зачастую противоречить и интересам России.

Вопрос – Выгодно ли России урегулирование отношений  между Ираном и Западом?

Ответ –  С экономической точки зрения нет, как бы что ни говорили об издержках и о том, что период ожидания нивелировал вероятность падения цен. Они будут падать и скорее всего это не позволит России увеличить добычу, заниматься активно разведкой. Таким образом, это соглашение в условиях санкций - конечно довольно серьезный удар по доходам отрасли и страны в целом.

Сразу цены не упадут, Ирану тоже это невыгодно, но в стратегической перспективе иранский фактор будет способствовать удержанию цен на нефть на низком уровне.  

Что касается политических сюжетов, то в краткосрочном плане, в сирийском контексте скорее это плюс, однако говорить о каких-то стратегических плюсах пока рано. Многое будет зависеть от ситуации на Ближнем Востоке в целом, ведь у Ирана остаются серьезные противники в лице саудитов и Израиля.

Говорить о потеплении отношений между Тегераном и Вашингтоном тоже пока не приходится. Для России сделка в целом выгодна, может быть не в такой мере как для США, которые достигли двух крупных успехов, с Ираном и с Кубой. Но, тем не менее, по данной проблеме интересы США и России в целом совпали.
 
Вопрос – Насколько перспективным является более тесное взаимодействие Армении с таким интеграционным проектом как ШОС? Какие экономические выгоды сулит Армении такое сотрудничество?

Ответ –  Думаю это еще одна важная площадка, однако переоценивать именно формат ШОС я бы не стал. Думаю, что  двусторонний формат, как с Китаем, так и с Россией останется приоритетным, однако от налаживания сотрудничества в рамках ШОС, тоже вреда нет, другое дело, что на надо ожидать от этого каких-то прорывов.

Вопрос – После Европейских игр в Баку ситуация на линии соприкосновения в зоне карабахского конфликта вновь начинает обостряться. Как Вы считаете, может ли Азербайджан самостоятельно решиться на широкомасштабные военные  действия без одобрения хотя бы одного из мировых центров силы, и есть ли сверхдержавы, заинтересованные в новой войне в Карабахе?

Ответ – Не думаю, что ситуация кардинально изменится, даже принимая во внимание охлаждение между Баку и ЕС и некоторое изменение позиции США. Кардинальных изменений пока, на мой взгляд, в военном плане не будет.

Артак Барсегян, www.armradio.am

Ответ – С точки зрения развития, безусловно, ЕАЭС и БРИКС наиболее перспективны. Только не надо смешивать цели и задачи всех перечисленных вами организаций, приписывать одним то, что должны делать другие, ожидать того, что партнеры не ожидают. Но в целом, именно эти две организации с точки зрения глубины происходящих в них процессов сегодня являются лидерами по своей эффективности.

Вопрос – После развала СССР в последнее время усилились центробежные процессы, и Москва теряет своих бывших партнеров. Имеется ли здесь вина Кремля или за этим стоят только "уши" Запада?

Ответ – Нет, я не склонен все списывать на внешний фактор. Этот внешний фактор теперь у нас выдвигают на первый план всегда, когда не лень и касается это не только современных событий, но событий 1917 г., Перестройки и т.д.

Сегодня, конечно, он есть, как был и тогда, но сводить все к простому Майдану и объяснять этим тюркским словом все процессы, связанные с протестами в странах постсоветского пространства, было бы неправильно. Политика – это не дважды два, в ней задействовано много факторов и, безусловно, сводить все к «ушам Запада» не стоит. Как кстати и к ушам, например, Пекина.
Что касается России, то пресловутая мягкая сила, понимание внутренних раскладов в странах соседях не односложно, а многопланово. Понимание того, что деньги решают далеко не все, а все – умение ими грамотно распорядиться и организовать управление– пока это не наш конек. Но надеюсь, что пройдя через трудности, мы сможем более адекватно оценивать ту или иную ситуацию. Другого выхода нет, иначе Россия вновь будет испытывать те же проблемы  во взаимоотношениях с соседями.

Вопрос – На Ваш взгляд, украинский кризис может послужить причиной дальнейшей эскалации противоречий между Вашингтоном и Москвой?

Ответ – Конечно, такой вариант возможен. Вероятно, США теперь, после конституционных поправок Киева, будут активно педалировать тему выполнения Киевом Минских соглашений, а руководству ДНР И ЛНР придется серьезно задуматься над своим личным политическим будущим. В этой ситуации проведение выборов в ДНР и ЛНР будет с точки зрения Запада явным нарушением Минска-2.

Россия же постарается принудить республики сделать какой-то тактический ответный ход в духе урегулирования, и такой жест фактически уже сделан – осуществляется отвод вооружений. Однако стратегически, несмотря на жесты Киева и ополченцев, ситуация не изменилась.

Варианта два – либо автономия с ограниченными правами, либо замороженный конфликт и содержание Россией непризнанных республик.
Первый вариант при одновременном де-факто выведении в целом Крымского вопроса за скобки, с точки зрения его постоянной актуализации Западом, представляется сегодня наиболее приемлемым для Москвы, как бы это ни было прискорбно для сторонников идеи Новороссии. Сегодня кстати стало модным говорить о том, что концепции Новороссии, вроде, как и не было, и что в Москве вроде серьезно на нее никогда и не ставили. Принять такое объяснение вряд ли возможно, однако понятно, что для выхода из сложившегося положения сойдет и оно, хотя решение о видоизменении проекта, очевидно, принималось именно в последние месяцы и именно под воздействием происходящих событий, то есть в реактивном, а не в проактивном режиме.

Вероятно, в контексте иранской сделки некоторое, если не потепление, то улучшение коммуникации между Москвой и Вашингтоном наблюдается. Однако следующие требования Киева по установлению контроля над границей и по выборам могут быть проигнорированы, что может вновь привести ситуацию к обострению конфронтации. Думаю, несмотря на то, что широкой автономии Донбасса добиться будет сложно, этот вариант остается ключевым.

Мариам Григорян, 1in.am

Ответ –  Кредит будет выделен на 13 лет, первые три года из которых на льготных условиях – под 3%. При этом Армения также будет финансировать программу в размере 10% от общей суммы в виде авансовых выплат.
Думаю, что это никакие не кабальные условия, как об этом стали писать некоторые армянские эксперты. Безусловно, последние события ускорили решение о кредите, но думаю, что такие вещи за несколько дней не решаются, вероятно, соглашение готовилось, но было ускорено событиями.

Что касается баланса сил, то думаю, что он серьезно не изменится, будет нивелирован, сглажен, но чисто количественно Азербайджан будет превосходить по техническим единицам и численно. Однако это не такое преимущество, чтобы попытаться решить вопрос силовым путем, ведь армянские вооруженные силы способны нанести серьезные потери и сдержать наступление.